Успех германских надводных рейдеров в 1940-41гг. настолько воодушевил командование Кригсмарине, что они решили провести куда более масштабную и амбициозную операцию, а именно – создать эскадру надводных боевых кораблей, состоящую из линкоров Бисмарк, Тирпиц, Шарнхорст и Гнейзенау, и отправить ее в Атлантику терзать союзные конвои.
Последние два из этой эскадры на тот момент находились в Бресте, Франция, с 22 марта 41-го года. Перед прибытием в Брест линкоры вволю погуляли по просторам северной Атлантики под командованием адмирала Гюнтера Лютьенса, затопив или взяв в качестве приза 22 судна общим тоннажем 116000 тонн. Однако Шарнхорст пришлось поставить в сухой док для основательного ремонта, главным образом машин. До июня он выбыл из строя. Бисмарк был полностью готов, а вот Тирпиц все еще проходил сдаточные испытания и доработку, и также никак не мог быть готов к боевым действиям к весне 1941 года.
2 апреля командование решило, что ничего не поделаешь, ждать нельзя и отправлять надо то, что удастся собрать. Собрали линкор Бисмарк и тяжелый кресейр Принц Ойген. В конце апреля они должны были выйти в Атлантику под общим командованием адмирала Гюнтера Лютьенса – который к тому времени успел изрядно потрепать как флот англичан, так и их нервы. Воевать адмирал умел… А позже к ним должен был присоединиться линкор Гнейзенау. План особыми мудрствованиями не отличался. Носиться по северной Атлантике – вернее сказать, по Атлантике к северу от экватора, и топить, что подвернется. Благодаря успехам Лютьенса незадолго до предполагаемого рейда, англичание усилили охрану конвоев торговых судов линкорами и крейсерами. Вот они-то и должны были стать целью Бисмарка, а пока он оттягивал на себя охрану конвоя, остальные корсары – Принц Ойген и Гнейзенау – должны были разносить в пыль торгашей. Это не менее страшно, чем атаки «волчьих стай», особенно при стрельбе с использованием радиолокационных станций, которые тогда торговым судам и в снах не снились.
Чистое небо, подбадривающее громыхание орудий кораблей конвоя, воюющих с Бисмарком, и вдруг с этого чистого и безгрешного неба начинают падать снаряды! Тяжелые снаряды, а не пукалки, которые были установлены на подводных лодках. Два снаряда – и нет судна. Еще пара снарядов – еще судно. 10-15 минут – и на месте огромного плавучего города лишь кучи тонущих горящих обломков, горящая от топлива и бензина вода, шлюпки с цепляющимися за них моряками и головы в воде тех, кому шлюпок не досталось. Много голов. Торговое судно, это жестянка, смять которую и потопить боевому кораблю с артиллерийским вооружением - минутное дело. В общем, для образности представления, это как колонна «Запорожцев» или там «Мерседесов», против одного танка и одного бронетранспортера. Причем танк и бронетранспортер стреляют из-за холма с расстояния этак в километр, и мерседесы их не видят, а максимум, что есть у водителей Мерседесов, это пара гранат без гранатометов, их на километр не бросит и Рембо из самого залихватского голливудского боевика. Вот теперь посадите себя в самый шикарный автомобиль из колонны и представьте свои ощущения, зная, что в любую секудну ниоткуда может прилететь снаряд с предсказуемыми последствиями. Моряки конвоев Второй мировой войны наслаждались такими ощущениями месяцами и годами. Стоит человек на вахте и думает – «шарахнет или нет»? Сдал вахту, пошел спать в каюту и засыпает с мыслью «проснусь или нет, а если проснусь, то как и от чего, может, от взрыва?». И сколько их не проснулось никогда…
Британское Адмиралтейство догадывалось о планируемом рейде и имело определенные данные. Вполне резонно они опасались присоединения к кораблям, которые могут выйти из германских портов, еще и хорошо знакомых англичанам Шарнхорста и Гнейзенау. Решили, что надо что-то делать. В частности, попробовать вывести из строя проклятые линкоры воздушными ударами. Сказано, сделано. 6 апреля торпедоносец Бьюфорт, пилотируемый лейтенантом Кеннетом Кампбеллом, 22-я эскадрилья Королевских ВВС, всадил торпеду в корму Гнейзенау. Торпедоносец сбили, однако линкору от этого легче не стало. Необходимо было его докование. Но этого англичанам показалось мало, и в ночь с 10 на 11 апреля линкору снова досталось, на этот раз это были 4 бомбы. Теперь уже и речи быть не могло о участии в рейде Гнейзенау, британские летчики надолго вывели его из строя. Вариантов больше не было, в строю остались двое – линкор Бисмарк и тяжелый крейсер Принц Ойген.
Вариант, конечно, был – подождать до осени. К тому времени в строй вступил бы Тирпиц, отремонтированы Шарнхорст и Гнейзенау. Стая таких волков могла-бы разнести вдребезги всю Атлантику. Но, но, но. Было одно очень большое «но». Необходимо было любой ценой перекрыть конвойные артерии задыхающейся в «Битве за Англию» владычице морей. Великобритании нехватало всего, от продовольствия до цветных металлов. И все, в чем она нуждалась, шло морем. Пять месяцев спокойной жизни для конвоев могли серьезнейшим образом повлиять на общий ход войны. И держать в этой напряженнейшей ситуации Бисмарк и Принц Ойген без дела казалось руководству Кригсмарине и Рейха недопустимой роскошью. Решили – слать! С главным расчетом на скрытный для англичан проход в Атлантику, и значит, достижение тактической внезапности. Пока суд да дело, эти громилы успеют разметать пару-тройку конвоев, тогда из оставшихся половина от страха разбежится, наступит хаос, а немцы будут творить, что захотят. Имея возможность, в случае чего, отступить в Брест или уйти в Норвегию.
А Бисмарк, тот был в максимальной готовности. Успели установить две новых 4-х ствольных зенитных установки Flak C/38. Командир линкора, капитан 1-го ранга (капитан цур зее) Линдеманн сообщает Командованию флота (ОКМ): «Корабль к бою и походу готов. Штат укомплектован полностью, корабль принял все виды припасов на три месяца плавания». В боевом журнале он записал: «Первый этап жизни корабля с момента принятия его от верфи 24 авугста 1940 года завершен. Задача достижения боевой готовности выполнена в течении 8 месяцев, с опозданием в 14 дней, последнее вызвано закрытием канала Кайзера Вильгельма и тяжелой ледовой обстановкой.